Они легки в общении, нежны и воздушны. Их не интересуют карьера, любовь и брак. Они равнодушны к гоночным автомобилям и красивым женщинам. Зато модные тенденции, парфюм и красота — это как раз по их части. Они любят ходить по магазинам и стильно одеваться.
Если вы подумали, что я хочу рассказать о своих новых подругах, то ошиблись: речь идет о мужчинах, хотя, прочитав описание, поверить в это нелегко. В Японии появился новый мужской подвид мужского же вида «метросексуал», их назвали «травоядными». Мол, создания они безобидные: пасутся на городских лугах, пощипывают себе травку, никого не трогают, ни мужчинами, ни женщинами не интересуются, хотят жить только собственными интересами, и оставьте их в покое. Но извините, когда это можно было мужчин оставить в покое? Нонсенс: они нас интересуют и мы надеемся на взаимность (в смысле, что и мы им хоть в какой–то мере любопытны).
Когда только появились метросексуалы (если и не первым, но наверняка самым известным воплощением которых стал считаться Дэвид Бекхэм, сегодня уже выходящий в тираж), то мы, женщины, были в некотором недоумении и даже испытывали легкое недовольство от покушения на исконно наши территории. Потому как до сих пор полагали, что мода, красота и маникюр — исключительно наша прерогатива. Ноги прочь от педикюра! Но потом — ничего, смирились. Даже стали находить свои плюсы (и даже прелести) в метросексуалах. Моя подруга, по роду службы регулярно имеющая дело с небедными белорусскими мужчинами, заявила, что один из главных признаков метросексуала — способность зарабатывать хорошие (а лучше — очень хорошие) деньги. Мужчины с мозгами и деньгами — это всегда сексуально, а маникюр и модный шарфик на шее привлекательность только усиливают. К тому же опыт показал: брутальные мачо тоже вполне могут заботиться о красоте ногтей и призывно пахнуть чем–то волшебным. Поспевая за велениями времени, промышленность много таких изысканно–брутальных запахов выпустила: окажешься рядом — и идешь, как завороженная тварь за вожаком, по велению... то ли сердца, то ли чего пониже.
Но «травоядные» — нет, они не такие. Никакой брутальности, никакого мачизма — чистые цветочки–ромашки. В Японии их описывают как «столичных красавчиков без тестостерона». Ну и зачем они нам? Я вот вчера полдня с гостями бродила по Запретному городу (пекинскому Императорскому дворцу) и думала про этих самых «травоядных». Причем даже не осознавала, что засели они у меня в мозгу. Но когда меня спросили, почему, собственно, город назывался «запретным», сразу ответила: «Потому что в официальную часть никого, кроме членов императорской семьи и чиновников, не пускали, а единственным мужчиной со всеми признаками мужественности, который мог находиться в жилой части, был император. Все остальные — евнухи, без тех мужских органов, которые вырабатывают тестостерон» (если честно, я назвала вещи своими именами, но на страницах газеты вот так прямо в лоб как–то неудобно).
Мнения самих японцев насчет «травоядных» разделились. Одни говорят, что их появление — признак социального прогресса: мол, мужчины теперь могут жить в соответствии со своими желаниями, а не только согласуясь с требованиями социума (ну там — зарабатывай, будь сильным и мужественным, обеспечивай семью, расти потомство). Другие не согласны категорически и утверждают, что «травоядные» — это побочный продукт экономического спада, который продолжается в Японии много лет. Более того, говорят противники, появление этого подвида усугубит демографические проблемы страны, население которой и так стремительно сокращается.
Если честно, японская демография в отличие от белорусской меня не очень волнует. Но вот что я хочу сказать: «травоядные» уже и среди нас. Совсем недавно мне довелось понаблюдать одну такую «ромашку» с очень близкого расстояния. Караул, сестры мои! Каждое утро — укладка прически, нанесение тона на лицо. Для рядового выхода на улицу он собирается полтора–два часа (не преувеличиваю, честно). Мне, как правило, хватает 30 минут (при парадном выходе обычно я справляюсь быстрее). Он манерно оттопыривает пальчик, когда пьет двойной эспрессо в «Старбаксе», в магазины бежит впереди меня, требует сильно обтягивающие джинсы и все время интересуется у продавцов сумок и бижутерии: «Это для мужчин или для женщин?» Вот скажите: если ты не можешь отличить мужское от женского, то какая, собственно, разница? Он за один раз покупает семь поддельных часов известных мировых брэндов и с презрением смотрит, когда я спрашиваю, зачем ему столько. Наверное, я звучу, как ретроградка и грымза, но я очень рада, что среди моих друзей нет «травоядных». Потому что мужчина — это звучит гордо и не по–женски. Да здравствуют хищники!
